07.12.2018. APCNEWS.RU. Перечитал на днях пастернаковского «Доктора Живаго». Надо сказать, у меня давно уже сложилась привычка перечитывать книги, читанные в молодости и сейчас уже крепко подзабытые.
Как правило, нахожу то, чего в те годы не видел, да и в принципе не мог увидеть. Так вышло и с «Доктором Живаго» — романом, который, по-моему, до сих по по-настоящему не прочитан и не понят. Очень многие мои знакомые, люди интеллигентные, подчас из литературной среды, его вообще ни разу не открывали, - сообщает Служба новостей APCNEWS.RU со ссылкой на Культурная Эволюция.
И это можно понять. До 1988 году, до новомирской публикации, роман ходил в самиздатовских распечатках и в тамиздатовских книжках, то есть узок был круг имеющих доступ. Кому-то повезло, кому-то нет. А в 1988 году, когда «Доктор Живаго» вышел в «Новом мире» (у которого тогда, на минуточку, был двухмиллионный тираж), параллельно с ним столько всего издавалось — причем куда более острого, злободневного! — что на этом фоне роман Пастернака как-то съеживался.
Мне, как и многим тогда, в романе более всего интересны были моменты политические — то есть обличение зверств большевиков, ужасы Гражданской войны. Надо сказать, зверства там показаны как большевиков, так и белых, но мне в 1988 году про большевиков было интереснее. Именно на это в первую очередь падал взгляд, а лирическая тема или тем более философская проскальзывали мимо сознания. Кстати, обличений мне не хватало — да, они были в тексте (причем всю их смелость я по тому времени не распознавал), но занимали сравнительно небольшой объем, а основное содержание составляло другое.
Первое издание, вышедшее на русском языке. Milano Feltrinelli Editore 1957
Чувствую, все-таки нужно в двух словах сказать о содержании — потому что не все читатели этой колонки знакомы с «Доктором Живаго». Главный герой романа, врач и поэт Юрий Андреевич Живаго, показан с детских лет (самое начало XX века) до своей смерти в конце 20-х годов, но бОльшую часть повествования занимает история о том, как в годы Гражданской войны он подвергался разным напастям и лишениям, оказался на Урале, потом в Сибири, метался между горячо любимой женой Тоней и не менее горячо любимой женщиной Ларой, лишился обеих, чудом сумел вернуться в родную Москву, бедствовал, сошелся с новой женщиной, Мариной, обнищал (не сумев, а точнее, не захотев вписаться в новую реальность) и преждевременно умер от инфаркта. Естественно, это лишь внешняя канва событий, на которую наслаиваются серьезные психологические, философские и историософские мессиджи. Плюс в финале — тетрадь стихов доктора Юрия Живаго, это самые известные пастернаковские стихи вроде «Гул затих», «Свеча горела», «Гефсиманский сад».